Добрую четверть века я знал Г. И. Принцеву и всегда, особенно сейчас, когда её нет среди нас, гордился дружбой с ней. Мы познакомились с Галиной Ивановной в конце 1980-х годов, когда она сменила на посту председателя государственной экзаменационной комиссии доцента тогда ещё Кызылского пединститута М. А. Хадаханэ. Необходимо подчеркнуть, что до этого времени я слышал от своих старших коллег по кафедре литературы Абаканского пединститута о том, что в Кызыле живёт и работает интересный поэт, переводчик и литературный критик — Галина Принцева. Вся эта информация поступала в моё сознание в превосходной степени. Было понятно, что для абаканских литературоведов Галина Ивановна — человек, близкий по духу и профессиональным занятиям.
Я сразу же, как близкий слову филолог, отметил полное соответствие её редкостной фамилии, стиля поведения и по-своему уникальной внешности. Не высокомерие и вальяжность королевы, а именно изящество принцессы было сутью её облика.
Позднее я не раз убеждался и в большем — звучная фамилия совпадала с глубинным, сущностным содержанием её личности. Внешне открытая для окружавших её студентов и преподавателей абаканского филфака, Галина Ивановна всё-таки держала некоторую дистанцию, ведя себя при этом отчётливо корректно.