Не так давно в новостях прошло упоминание, что республика Тува была признана самым опасным и непригодным для туризма регионом в России. Нам, географам, официальная информация нужна не была: уже много лет мы знали, что в Туву надо ехать с максимальной осторожностью. С другой стороны, конечно, ехать очень хотелось. Необычная культура, необычная жизнь: Тува вошла в состав СССР только в 1944 году – позже возникла только Калининградская область. До сих пор, говорят, Тува не очень похожа на остальную Россию и живёт в основном по своим правилам.
Неудивительно, что в таких странных местах часто возникает некое волшебство. Тянуло в Туву многих. Например, легендарного Ричарда Фейнмана (Richard Feynman), нобелевского лауреата и великого физика: Фейнман слышал о стране под названием Тува в детстве и мечтал когда-то ее посетить. Но когда он занялся этим вопросом, оказалось, что Тува уже успела войти в состав СССР и там его не очень-то ждут. Фейнман бомбардировал инстанции письмами, но письмо с приглашением в Туву пришло в США лишь в 1988 году – спустя две недели после смерти великого учёного. В том числе про эту историю в 1991 году вышла книга Ральфа Лейтона "Tuva or Bust!" (Что-то вроде "Тува и никаких гвоздей!"), а в 2009 году в Туве, исполняя желание отца, побывала дочь Фейнмана, Мишель.
С музыкой в загадочной Туве в целом всё в порядке: многие назовут популярную в самых разных странах мира группу "Хуун-Хуур-Ту", а кто-то вспомнит еще и коллектив "Ят-Ха" (Yat-Kha). Однако в Туве была своя рок-культура, о которой мы практически не знали. По крайней мере, до этого года, пока доктор культурологии Валентина Сузукей не написала и не опубликовала свой labour of love: книгу "Как молоды мы были…" об истории тувинского рока 1970-1990-х годов.
Книга, хоть и не представляет собой цельной структуры, читается на одном дыхании. Прежде всего благодаря наличию на каждой странице людей и историй: того, без чего ни одно повествование не сможет ожить. Валентина Сузукей действительно вложила в книгу любовь, и результат вышел замечательным.
В Туве, как и во многих других местах, исполнителей условно можно разделить на официально популярных и "андерграундных". Например, "официальная" популярность группы "Арбай-Хоор"привела, в частности, вот к чему: "Был один такой случай в Монгун-Тайгинском районе, когда, отработав в районном центре в Мугур-Аксы, артисты упаковались и собирались уезжать в Кызыл. Когда подъехали к заправке, то им сказали, что нет бензина. Ребята были сильно удивлены, потому что, подъезжая к заправке, они видели, что другие машины заправлялись, а их отказывались заправлять. Заправщик сказал им, чтобы они обратились к районному начальству. В райкоме партии им объяснило, что поступило очень много заявок от жителей района, поэтому они просят выступить и в других населенных пунктах района, особенно для животноводов на отдалённых чабанских стоянках. Им доступно объяснили, что район их самый-самый отдалённый, и население района не может ездить в Кызыл на их концерты, а народ хочет их послушать. На вопрос: "А как мы будем выступать там, где нет электричества?" местное начальство сказало: "Ничего-о, у нас есть движок, мы вас обеспечим электричеством".
- Но из-за шума этого движка не будет же ничего слышно?!
- Ничего-о, мы протянем очень длинный провод и поставим движок подальше, за какой-нибудь холмик. Так что его почти не будет слышно. А потом мы вас и баранчиком угостим".
В Туве сложно было с инструментами, поэтому гитары приходилось покупать у приезжающих на гастроли в Кызыл, Абакан и даже Красноярск музыкантов из Москвы и Петербурга – такой вот был вид бизнеса.
Была в Туве своя группа "Азия" (ответ английскому прогрессивному року). Была группа "Светофор", состоящая из сотрудников ГАИ Пий-Хемского района – в котором, впрочем, ни одного светофора не было. Был созданный почти в одно время с The Beatles – в 1961 году - ВИА "Пограничник", который, судя по всему, существует до сих пор.
Многие музыканты вполне успешно проявляли себя в Европе и Америке на фоне роста интереса к World Music. "Ят-Ха" записывала треки в берлинской кирхе, а когда они отправились было в турне по США, то сразу после вылета в самолёте заснули, а проснулись не там, где ожидали: на острове Ньюфаундленд вместо Нью-Йорка. Дело в том, что дело происходило с 10 на 11 сентября 2001 года, и из-за террористической атаки на Нью-Йорк музыканты просидели на канадских островах больше недели.
Впрочем, "андеграундные" исполнители, пожалуй, оставили в народной памяти больший след. Легендой тувинского рока стал Александр Саржат-Оол, который просидел в тюрьме 22 года, а потом начал играть музыку. "У нас в шансоне таких хватает", - возможно, скажете вы; но всё же Саржат-Оол, насколько я могу судить, играл далеко не шансон. И в воспоминаниях, приведённых в книге, и в интернете, те, кто видел выступления Саржат-Оола, называют его то тувинскимВысоцким, то тувинским Леонардом Коэном (Leonard Cohen). Мне сложно с расстояния в пространстве и времени адекватно оценить масштабы фигуры Саржат-Оола. Писали, что во многом его песни про свободу спровоцировали этнический конфликт в 1990 году в рабочем поселке Хову-Аксы, когда массовые беспорядки продолжались несколько дней. Сам же Саржат-Оол в приведённом интервью категорически это отрицает. В любом случае, его влияние на тувинскую культуру велико, и у вас есть возможность ознакомиться с некоторыми его записями лично.
Второй масштабной фигурой был гитарист-виртуоз Александр Чавынчак. Он играл что-то похожее на фри-джаз, при этом в душе был странником и философом. Он мог совместить турне по Австралии и джазовые сессии в швейцарских клубах, а потом жил в Москве месяц под мостом. "Мы на него смотрели как на ламу, практикующего "Чод" - из тех, которые живут на кладбищах и ходят оборванные, но свободные", - вспоминает Игорь Дулуш. К сожалению, ни youtube, ни просто поиск по интернету не позволили мне найти фрагменты его музыки.
Крайне интересно читать и про баяниста Владимира Ойдупаа, который, увы, тоже просидел в тюрьме – судя по интернет-источникам, целых 33 года. Вспоминает Александр Бап: "После двухчасового сеанса звукозаписи Ойдупаа, наверное, вдохновившись нашим обалдением от этого необыкновенного концерта, вдруг сказал: "Скоро весь мир услышит меня и Америка будет мне аплодировать стоя…". "Н-да, ну ты, старик, загнул… Куда настоящая музыка может завести, и не только слушателя, но исполнителя…", - с усмешкой подумал я про себя. Но лет через шесть после этой встречи мне довелось видеть, как несколько тысяч американцев стоя беспрерывно аплодировали группе "Хуун-Хуур-Ту". И вдруг я понял, что если бы еще и Ойдупаа спел, то его бы действительно не отпустили со сцены". Видео его музыки, к счастью, сохранились.
Ойдупаа в 2007 году даже заявился в передачу "Минута Славы", но был там воспринят скорее как странная экзотика.
Увы, и Саржат-Оол, и Чавынчак, и Ойдупаа уже покинули этот мир. И не только они – многие герои книги "Как молоды мы были…" уже умерли, хотя вроде могли бы жить. По числу убийств Кызыл стоит на первом месте среди региональных центров в России, и соответствует по этому показателю Гондурасу (который по этому же показателю с большим отрывом лидирует среди всех стран мира). В истории тувинского рока хватало и вполне бытовых историй, и проблем со здоровьем.
Но самая печальная история, уровня большой драмы, произошла с архивом записей тувинской музыки. Понятно, что чем позже хронологически игралась та или иная музыка, тем больше записей сохранилось. Но был и архив более ранних пластинок и концертов. Его собирал музыкант, звукорежиссёр, ведущий и вообще разносторонний человек Евгений Ерохин. О Евгении с обожанием вспоминают все, с кем поговорила Валентина Сузукей во время создания книги. Все так привыкли, что Ерохин отвечает за организацию, что ему сдавали плёнки, кассеты, фотографии и т.д. Количество записей знакомые Ерохина оценивали в тридцать тысяч (что, может, и несколько завышенное число, но тем не менее). Фонограммы хранились в идеальных условиях: в целлофановых пакетах с мокрой ваткой внутри - для поддержания нужного уровня влажности. Увы, в какой-то момент всё пошло не так. Вот что пишет в письме к Валентине Сузукей Иван Мелкарёв из Томска:"Любимый человек, в особенности супруга, может быть опаснее любого незнакомого врага. Живший с тобой знает, куда тебя бить, чтобы больнее всего получилось. Уничтожая архивы, фонотеку, личные документы, сотню картин, жена выжгла образ мужа калёным железом. Ерохин еле смог спасти себя – уехал с пустыми руками, переломами и сотрясениями. Архив был полностью уничтожен".
Конечно, Валентина Сузукей пыталась найти другие архивы; но ее поиски записей 1970-х и 1980-х годов практически не увенчались успехом. Впрочем, возможно, что эта история еще не написана до конца. Если вдруг у кого-то остались записи тувинских групп тех времён, то контакты Валентины Сузукей легко найти в интернете. Книгу, кстати, у неё тоже можно заказать.
ОБСУЖДЕНИЕ