Свои рассуждения начну с цитаты. Ш. Амонашвили на IV международных чтениях по гуманитарной педагогике, состоявшихся в ноябре 2011 года в городе Абакане, выплеснул свою педагогическую боль такими словами: «Мы сейчас стоим над пропастью – мы потеряли цель воспитания, мы не знаем, КАКОГО человека хотим воспитать.

Дать знания – это цель воспитания? Хорошо сдать ЕГЭ – это цель воспитания? Конечно же, нет: мы, педагоги, по большому счету, сегодня формируем 21-й век. Именно те дети, которые сейчас сидят за партами, будут властелинами этого столетия. Поэтому задача учителя – чтобы они выросли людьми нравственными, которые знают, что такое преданность, духовность, любовь к Родине. И тогда учитель сможет спать спокойно».

С 2013 года в старших классах вводится ФГОС (Федеральный государственный образовательный стандарт), правда, в апробационном режиме. Он предусматривает изучение шести обязательных предметов: словесность (русский язык и литература), математика (алгебра и начала анализа, геометрия), иностранный язык, Россия в мире (история), ОБЖ, физкуль­тура. А так же вводится третий обязательный предмет ЕГЭ — иностранный язык, наряду с русским языком и математикой. Обязательным он станет, по свидетельству министра образования и науки РФ Дмитрия Ливанова, не ранее 2020-го года.

Всем понятно, что подготовка к этому факту должна быть длительная и наисерьезнейшая. Сегодня результаты ЕГЭ по иностранным языкам (предмет, который выпускники выбирают сами) да­леко не блестящи. Неудовлетворительные оценки получили по английскому языку 3,3 процента, французскому – 1,1, немецкому – 3,4. (Результаты обнародованы в Интернете). Для сравнения: русский язык не сдали 3 процента молодежи.

Теперь позволю себе несколько обратиться к истории русского образования. В 18–19 веках все русское дворянство должно было знать французский язык. Правда, надо признаться, что при этом оно было не в ладу с родным русским. В рукописях многих знаменитостей мы встречаем орфографические и пунктуационные ошибки. Пушкин оправдывал себя такими полушутливыми словами: «Без грамматической ошибки я русской речи не люблю».

Его героиня Татьяна Ларина сочинила письмо к Евгению Онегину по-французски. Автор комментирует это так: «Я должен буду, без сомненья, письмо Татьяны перевесть. Она по-русски плохо знала. Итак, писала по-французски».

Сам же Пушкин в лицее в первые три года постигал «грамматическое учение языков: российского, латинского, французского, немецкого». На старших курсах добавлялись английский, итальянский, а также логика и иностранная словесность. При этом мы помним, что лицей он окончил в возрасте 18 лет.

Грибоедов в совершенстве владел французским, немецким, английским языками, в оригинале читал всех латинских поэтов, изучил персидский. Чернышевский для поступления в духовную семинарию, то есть, будучи еще подростком, под руководством отца, освоил латынь, греческий, немецкий, французский, персидский, арабский, татарский. И всё это – «в глуши, в Саратове». А на вступительных экзаменах в Петербургский университет должен был на нескольких иностранных языках писать сочинения, без подготовки переводить тексты, свободно беседовать с экзаменаторами.

Позволю себе напомнить его методику овладения иностранными языками. Писателя интересовал строй языка, его законы, история развития в системе развития истории человечества, а главное – с самого начала он изучал языки в первую очередь для того, чтобы читать книги, на них написанные. Овладел английским, чтобы в подлиннике читать Диккенса. Удивлялся, насколько это легкий язык. Даже был переводчиком английских книг. Когда ему понадобилось кое-что прочитать по-сербски, он в течение двух недель им овладел. Так же поступил и с венгерским.

Конечно, большую роль играла социальная среда, которая была разрушена в постреволюционный период, и изучение иностранных языков из средства общения перешло в разряд рядовых учебных дисциплин. Основой стал перевод со словарем. Готовы ли нынешние школьники к изучению нескольких языков на уровне не только перевода, но понимания, общения, чтения в подлиннике текстов?

Ещё в 2006 году ПАСЕ (Парламентская ассамблея Совета Европы) и ЮНЕСКО разработали Рекомендации по обучению двуязычию и многоязычию. В частности, в них говорится, что владение двумя и более языками – «скорее преимущество, чем недостаток». Выбор конкретной системы двуязычного обучения будет зависеть относительно ставящихся конечных целей.

Я – преподаватель русского языка. Не зашла ли я в чужую область? Все написанное выше – это вступление к поставленной ФГОСом проблеме. Ибо считаю, что для плодотворного овладения иностранным языком нужно иметь глубокий фундамент в виде знаний русского языка.

Чем это мотивировано? Прежде всего, это историческое взаимопроникновение иностранной лексики и русского языка. В разные периоды в российский словарь вошли галлицизмы, латинизмы, тюркизмы, итальянская, английская, немецкая и другая лексики. К этому относиться надо адекватно. Ведь она вливалась в наш язык с техническими и научными открытиями, культурой и искусством, модой, этикетом.

Были попытки перевести на русский язык заимствования. Например, вместо слова ГАЛОШИ употреблять МОКРОСТУПЫ, а слово ГОРИЗОНТ заменить на КРУГОЗОР. Первая пара слов сегодня вызывает улыбки, а во втором примере существуют оба слова, но с разными значениями. Было бы глупо то же пытаться делать сегодня со словами, которые вошли без перевода в наш практический обиход: компьютер, принтер, сканер, сервер и даже недавно столь непривычное для нас коллайдер и им подобные. Это объективный процесс, не замечать либо запретить его нельзя. Хотя мы знаем массу иностранных слов, загрязняющих наш язык, типа ОКЕЙ (или ОКЕЮШКА – как зло пошутил над этим процессом сатирик Михаил Задорнов).

Нельзя сбрасывать со счетов и международные словообразовательные элементы, с помощью которых и сегодня создаются новые слова. Ведь язык – это живой организм. Поэтому уже на нашей памяти, например, появились слова ТЕЛЕФОН, ТЕЛЕВИЗОР, ТЕЛЕКОМ и прочие.

Всё это – прописные школьные истины, правда, которые подчас просто элементарно забываются. А ведь они – значительный шаг к овладению иностранными языками, причем не через зубрежку, а сознательно. Ведь все языки делятся на языковые группы. Это все филологи изучают в вузах, только затем как-то за практической ненадобностью забывают.

Что означает принадлежность языков к определенной группе? Общность словообразования, словоизменения, этимология и другие языковые законы. Мне рассказывала бывший преподаватель ТГУ Тая Ивановна Белокопытова, кандидат филологических наук, как она в аспирантуре изучала болгарский язык. Ей и другим слушателям показали эти закономерности, языковую логику, и, кроме болгарского, она совершенно спокойно понимала другие родственные языки. Для нас не составляет труда без переводчиков понимать украинскую или белорусскую речь, ибо они от одного языкового корня с русской. Преодолеть психологический барьер боязни и понять языковую логику – без этого успехов не будет.

Сегодня школы не готовы ко всему этому ещё и потому, что предстоит решить очень важный организационный вопрос: а кто будет учить? Особенно в глубинках? И особенно там, где и русскому языку учат по-тувински. Пока в школы не придут учителя иностранных языков, наверное, на первых порах это можно будет поручить русистам: они могут освежить в памяти свои институтские знания, да и владеют методикой обучения тувинских ребят русскому языку. Хотя недавняя прокурорская проверка ряда школ республики ещё раз обратила серьёзное внимание на нарушения преподавания русского языка и русской литературы на тувинском языке в ряде сельских школ. Об этом мы говорим не один год.

Я не могу давать наставления своим коллегам. Но в моем педагогическом опыте есть работа с иностранными учащимися. Приходили на первый урок, не понимая и не зная ни одного слова по-русски, в течение года овладевали языком на уровне свободного общения, с достаточным словарным объёмом, а на следующих курсах овладевали и грамматическими правилами. Свою методику работы с этими учащимися я разработала в тесном контакте с преподавателями иностранных языков.

Понятно, что стать полиглотом сможет не каждый, но продуманная методика, прилежание учителя и ученика, психологический настрой и цель изучения языков приведут к успехам. Основой же будет русский язык. Это надо очень хорошо понять. Получится это не сразу. «Чтобы изменились дети, необходимо изменить сознание учителя» (Ш. Амонашвили).

Если же школы в районах упорно учат детей русскому языку по-тувински, то что можно говорить о настрое к подходу в изучении иностранных языков? Ведь в работе с любыми языками большое место занимает аналогия, а также элементы игры: кроссворды, занимательные истории, «почему мы так говорим» и др.

Много ли сегодняшних учителей приходят на занятия русского языка и русской литературы со словами: «Опишите стихами розу», как начинались уроки словесности в Царскосельском лицее? А ведь это – здорово: подбирать рифмы, синонимы, сравнения, метафоры, грамматические формы, использовать фразеологизмы, прибегать к историческим, литературным и прочим образам и т.д.

Сегодняшние выпускники, заканчивая 9-й класс, с большим трудом пишут изложения по данным экзаменационным текстам, а одиннадцатиклассники не могут написать мини-сочинение. Кстати, ЕГЭ по русскому языку показал, что наибольшие затруднения у выпускников вызвали задания по синтаксису – словосочетания, предложения и правила их построения.

К сожалению, чиновники из руководящих учреждений образования страны плохо знают ситуации на местах, не бывают в глубинках, не прислушиваются к практическим замечаниям и предложениям рядовых учителей, работающих в небольших школах, на селе, в провинциальных городках. Но именно здесь подчас зреет творческая мысль.

По этому поводу я вновь обращаюсь к Ш. Амонашвили. Тема «Чтений», на которые я неоднократно ссылалась, была обозначена словами: «Учитель, вдохнови меня на творчество!» А сам мастер обращается с такими словами к учителям: «Если без сердца идти к детям, урок не состоится. Тех-нологии состоятся, а урок – нет, урок – это когда ребенок набирается света!»

Главный источник света – ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО УЧИТЕЛЬ-ТВОРЕЦ.

Фото из архива средней школы № 3 г. Кызыла