79 лет назад, в марте 1932 го­да, был расстрелян Буян-Бадыргы.

Узнав, что мы намерены заехать еще и в храмовый комплекс «Устуу-Хурээ», Владимир Комбуй-оолович преобразился. Лицо его стало одухотворенным и открытым, а взгляд еще добрее и уважительнее.

– Это похвально, очень даже похвально, – приговаривал он. – Только постарайтесь успеть туда до захода солнца.

У чаданца Владимира Кара-Монгуша отношение к этой буддийской святыне особое. Устуу-Хурээ – не просто место паломничества верующих, а разрушенные стены храма – не просто «стена плача», а его родовая территория. Именно здесь располагалась ставка последнего наследного правителя Тувы Буяна-Бадыргы. А Владимир Кара-Монгуш (по паспорту – Монгуш) – внук Буяна-Бадыргы.

Родственников у последнего нойона Тувы много, а вот истинных, «кровных», прямых наследников – по пальцам можно перечесть. Они – только по линии его матери Алдын-Куй. Владимир Комбуй-оолович раскрывает эссе Монгуша Кенин-Лопсана «Буян-Бадыргы».

– Вот, смотрите, генеалогическое древо нойона, – показывает он. – Алдын- Куй – родная дочь Буяна-Бадыргы. Во время конвоирования в Кызыл он попросил конвойных попрощаться с пастушкой овец Алдын-Куй, назвал ее дочерью, пожелал благополучия и передал серебряное колечко. Это общеизвестный и подтвержденный факт. Нас в семье шестеро детей: Самбуу, Ялександра, Яков, я, Оюмаа и Екатерина. Больше всех на деда похож Яков, вот посмотрите на фотографию. Тут никаких ДНК-экспертиз не надо.

Сам Владимир Комбуй-оолович узнал о том, что Буян-Бадыргы его родной дед, уже в постперестроечное время.

– В детстве, когда родители ссорились, папа частенько называл маму дочерью феодала, – вспоминает он. – Это в семье было самым крепким и, наверное, страшным ругательством, потому что мама сразу замолкала. Мы толком тогда ничего в этом не понимали. Теперь же я, как и все члены нашей большой семьи, конечно же, горжусь своим дедом.

– А как вы относитесь к идее возведения памятника Буяну-Бадыргы?

– Давно пора. Только вот почему фигура Иннокентия Сафьянова всплыла, когда речь зашла о памятнике деду, ума не приложу. Я лично ничего против этой исторической личности не имею. А вот, чтобы памятник был совместным, – категорически против.

– Почему? Ведь сторонники этой идеи выдвигают железные аргументы: в то непростое время, когда на территорию Тувы претендовали Китай и Монголия, именно вместе с Иннокентием Сафьяновым Монгуш Буян-Бадыргы нашел выход из сложнейшей ситуации. И только благодаря их совместному мудрому решению и тонкой политике тувинский этнос не погряз в гражданской войне, а объединение нации произошло бескровно.

– Может быть, это и так. Но памятник Буяну-Бадыргы как личности нужно поставить не только за это. Это, во-первых. А, во-вторых, если эксперты считают, что Иннокентий Сафьянов достоин увековечения памяти, то пусть воздвигают памятник и Сафьянову. Ради бога. Только отдельно.

– К сожалению, о своем дедушке Буяне-Бадыргы я знаю не больше, чем все остальные, – откровенно признается Владимир Кара-Монгуш. – Мама очень мало сама о нем знала и почти не вспоминала. Десятилетия его имя было под запретом. Буян-Бадыргы получил хорошее образование, владел тувинским, русским, монгольским, тибетским и китайским языками. Вот и мама наша, хотя и жила нелегко, смогла дать выс­шее образование всем нам. Старший, Самбуу, закончил Кызылский пединститут, Александра – Московский технологический, я – Кызылский политехнический институт…

Неизвестно даже место захоронения Буяна-Бадыргы. Документов об аресте и расстреле в архивах не сохранилось. Говорят, их уничтожили еще в 50-х годах прош­лого века, сразу после смерти Сталина. Па­лачи-приспешники, у которых руки были по локоть в крови, так заметали свои следы.

Владимир Комбуевич – заслуженный работник Республики Тыва, вице-президент федерации по национальной борьбе хуреш, избирался депутатом Великого Хурала первого созыва. Долгое время работал в транспортной инспекции Чадана, сейчас – директор Чаданского дома-интерната.

Настоящий фанат – так характеризуют его земляки. С детства увлекается вольной борьбой. Был чемпионом района, республики. Сейчас тренирует других. Например, много дельных советов дал Седен-Очуру Кара-Салу, победителю последнего республиканского Наадыма.

Рассказывают, что в день свадьбы дочери на стадионе «Хуреш» проводились важные соревнования, где он был главным судьей. Соревнования неожиданно затянулись. Но он не бросил судейства. Ждали его три часа. А когда соревнования закончились, отец прибыл на нее с ватагой спортсменов. Свадьба была запоминающаяся.

Вместе с супругой, учительницей Надеждой Олеговной, он живет в Чадане. Его сын Орлан здесь же работает судебным приставом. У него уже свой сын – Очур. Четырехлетний праправнук пока не понимает, о каком это знаменитом предке мы толкуем с его дедушкой. Возможно, когда-нибудь ему удастся открыть новые страницы в истории становления своего рода, во главе которого был последний нойон Тувы Буян-Бадыргы.