Известному музыканту, бессменному лидеру группы «Ят-Ха» исполняется 45 лет. Много это или мало?

О юбилее

– 45 – все-таки не 50, но и не 25. Многие не доживают до этого возраста, особенно это касается творческих людей – поэтов, музыкантов. Джимми Хендрикс умер вообще в 28 лет… В Туве особенно заметно, когда талантливые люди рано уходят из жизни. Айдын Мортай-оол, до 40 не дожил; Кан-оол Монгуш, только 40 исполнилось; Альберт Доржу умер совсем молодым. Они успели все сделать за такой короткий срок. А мы вот еще пыхтим, пытаемся что-то новое придумать. Ведь творчество неинтересно, когда превращается в работу, рутину.

Чувствую себя еще молодым не только по возрасту – многое еще не сделано. Хотя и музыки порядком сочинено, и дисков вышло много, полмира объехали. Но есть чувство голода, «недоделанности» чего-то. И все зависит от самого себя. Ссылки на то, что художнику кто-то или что-то мешает творить – лапша, оправдание своей лени. Даже если у тебя нет возможности выезжать, записывать новые альбомы – под рукой всегда есть инструмент: кисть, карандаш, бумага. Есть, в конце концов, Интернет: до всего мира ты можешь донести свои идеи, сочинения.

С другой стороны, путешествия в нашем случае помогают познавать мир, культуру других народов. Ни ТВ, ни Интернет никогда не заменят живого общения с человеком другой культуры, в котором ты открываешь нечто, чему тебя не научат ни в школе, ни в университете. Я человек не религиозный, но хочется прибегнуть к такому понятию, как «божественное начало», «энергия». Это уже эзотерика, а? В общем, настоящего произведения, шедевра не получится, если нет энергии. Уровень мастерства, какие-то расчеты и прочее – уже на 2-м, 3-м месте. В молодости я этого не понимал и не знал. Но у молодости есть другое: свежий взгляд, жадность до всего. Я и сейчас не боюсь рисковать, хочется познать все, хотя многие не видят в этом смысла: ведь ими что-то уже достигнуто.

«ЯТ-ХА»

– Группа образовалась в 1991 году. Это название музыкального инструмента. Он распространен во всем азиатском мире, скажу больше – даже в евроазиатском. Инструмент один, только названия разные. По-тувински это чадаган, по-хакасски – чатхан, по-японски – кото, родственные – русские гусли, а еще цимбалы, арфа, цитра.

В нынешнем составе – Евгений Ткачев, в группе с 1995 г. (ударные, вокал). Он специально приехал из Москвы, чтобы принять участие в юбилейном концерте, который пройдет 27 ноября в филармонии. В последнее время он начал играть на мандолине, поет, исполняет духовные стихи как в своей, так и в нашей обработке. Алексей Саая, мультиинструменталист (бас-гитара, кларнет, бэк-вокал), Алексей Салчак, самый большой человек в нашей группе, играет на самом маленьком инструменте – флейте. Шолбан Монгуш (игил, вокал). Иногда в концертах принимает участие Сайлык Оммун, афроамериканец Теодоро Сципио (бас-гитара), живет в Лондоне. Часто на концерты приезжает наш первый менеджер, Лу Эдмондс.

Группу хорошо принимают за рубежом, причем не только экзотика привлекает людей. Должна быть отдача энергии. Может, звучит довольно популистски, потому что везде нас «грузят» психотренингами, психоэнергетикой, но это правда. На концертах, если ты выкладываешься, в ответ приходит энергия, которую можно ощутить. Это придает силы, поднимается настроение, ты вновь готов творить. Экзотика привлекает вначале, а после ты должен что-то еще продемонстрировать. На ней одной долго не протянешь, тем более 20 лет.

Последнее время не так много ездили, был период переосмысления, создания чего-то нового. В этом году мне 45, и в этом же году мы выпустили три диска. Видимо, это совпадение – свыше. Музыка была написана ранее, например, диск «Поэты и маяки» – в 2008 году. Второй диск, «Пути кочевника», это сборник песен разных лет. Третий – концертный, 2005 года, записан в Лондоне. Зато в предыдущие пять лет не вышло ни одного диска – был период накопления энергии. Всегда надо делать паузы, иногда на несколько лет. Как правило, все страны, как одна кинолента, нон-стоп, уже не помнишь – какой город, какой год. И одни и те же песни каждый день – это уже ремесло.

Лев Гумилев

– Это была моя «слабость». В юности увлекся его работами. Теория пассионарности меня зацепила, как раз это самое накопление энергии целой этнической группой. Под влиянием книг Гумилева родилось несколько песен, например, «Тувинский рок», «Великая степь» – о понятии Великой степи узнал из его работ.

Сокровенное увлечение

– Давно увлекаюсь поэзией, литературой. Но исполнять песни на слова других авторов у меня не очень получается, все-таки трудно проникнуть в душу поэта. Хотя в репертуаре есть вещи и на стихи Эдуарда Мижита, Кондрата Емельянова. Для меня лучше меня самого написать никто не может. Внутри меня и автор, и исполнитель в одном лице понимают друг друга.

Выдам секрет. В концерт войдут некоторые песни с нового диска «Поэты и маяки», который недавно вышел в Англии. В основу легли мои переводы японской поэзии послевоенного периода. Стихи попали ко мне на английском языке, я их перевел на русский. Но чтобы получилась песня, нужен хороший литературный перевод, то есть ты уже становишься соавтором человека, которого ты, по сути, совсем не знаешь. Я бывал в Японии, в Токио, но хотелось бы узнать больше, поездить по стране. У нас с японцами есть какая-то генетическая связь. Наши ученые доказывают, что они когда-то, давным-давно, вышли с Саяно-Алтайских гор. Послевоенная Япония – это время депрессии, поэтому стихи – о смерти, философии, даосизме. Насколько получилось – сравните на концерте. До этого уже был опыт, в репертуаре – песня Джимми Хендрикса в моем переводе на русский язык. Это – хобби. Я про него никому не рассказывал. «Тувинской правде» – впервые.

О концерте и не только

– Будут новые песни, в новой интерпретации, потому что в акустическом варианте мы еще не играли. Новые аранжировки, т.к. мы ввели кларнет, флейту, мандолину – ее еще не было. Это эксперимент, но без него трудно представить дальнейшее продвижение. Не хочется самого себя по кругу водить, тешиться иллюзиями. Сочинять одно и то же – неинтересно, поэтому все наши альбомы отличаются по стилю, содержанию, звучанию.

Думаю, такая поэзия, такая музыка не оставят равнодушными определенных людей, пусть их не так много. Произведения рассчитаны на более-менее начитанных, продвинутых, можно сказать, интеллектуалов – они есть. К сожалению, их «кормит» один лишь канал «Культура».

Есть голод общения. Клубов, какие были раньше, практически нет. Недавно был в Абакане, там была встреча в Доме литераторов, где собирается местная интеллигенция – писатели, художники – они чего-то спорят, обсуждают, пьют чай. У нас это – редкость. А общение должно быть! Потому что происходит обмен идеями, творческому человеку нужен «оттяг», мозговая разгрузка, опять же – времяпрепровождение. Иначе – пьянство, наркомания, уход в себя. Такие клубы могли бы разгрузить мозг, который постоянно, круглые сутки работает.

Найти свой путь

– Юные «звезды» эстрады не с того начали. Это тупиковый путь. Ни у кого из них не будет большой карьеры, никто не состоится как настоящий крупный певец, музыкант. Пока они не зашли слишком глубоко в эти дебри, нужно вернуться к началу, подумать, переосмыслить. Бывают озарения, через какие-то события, может быть, неприятные, даже драматические, и после них происходит некий сдвиг, как будто человек перемещается на другой пласт. Заново начинает думать, делать что-то другое. Сама история музыкального шоу-бизнеса (в Туве – короткая) показала, что это тупиковый выход.

В фольклорных коллективах больше возможностей, за счет горлового пения, но, как правило, они больше не развиваются, оставаясь все в той же нише, эксплуатируя «золотую жилу» – хоомей. В Голландии, Америке, Японии, Финляндии, других странах уже освоили горловое пение, выпускаются пластинки, создаются коллективы. У них есть предпринимательская жилка, проще найти работу, выпустить диски – они ближе к центрам цивилизации.

В любом случае нужен свой путь, оригинальный, пусть даже непонятный. Не надо загонять себя в стойло или бегать по кругу, как лошадь. Я не приемлю этого. Это самоплагиат. С точки зрения музыки каких-то находок у молодых я сегодня не слышу и не вижу.

Классификация – важна

– В каком жанре мы работаем? У нас нет жестких рамок. Это может быть народная музыка, рок, иногда даже жесткий, немного классики, джаза. Рамки устанавливаются, как правило, критиками, ну и продюсерами, потому что так удобнее продавать товар. Классификация в нашей цивилизации – важное понятие. Есть ли у нас музыкальные критики? Надеюсь, что есть. Знаю всех наших искусствоведов, музыкантов, общаюсь с ними, но пока я музыкальной критикой это назвать не могу. Могут быть обзоры, но статьи, где бы была критика… В этом плане понравилась статья Айланы Кужугет о «Кюльтегине».

Пожелание тувинским журналистам

– Критика должна быть ближе к журналистике, т.е. более мобильной – журналисты ведь всегда в авангарде, на острие пера, копья. Другое дело, что наши журналисты, может быть, не очень компетентны в музыке, искусстве. Для начала – свой кругозор надо расширять. У меня много знакомых журналистов по всему миру, с некоторыми дружу более двадцати лет. К примеру, новосибирцы, когда общаемся, прекрасно разбираются в современной музыке, классике, джазе. Конечно, в больших городах есть музыкальные издания. Также в редакциях крупных изданий, глянцевых журналов, толстых газет есть отделы по культуре, искусству. Человек, работающий там, не обязательно должен иметь специальное образование, главное, чтобы он имел вкус, это более важно.

– Спасибо за беседу. Желаем дальнейших творческих проектов, интересных встреч, и чтобы энергия на ваших концертах «била ключом» по обе стороны рампы.