В пятьдесят лет он дал себе клятву: обязательно пройти по следам отца, прикоснуться к его молодости. И клятву сдержал.

В семьдесят лет, в июне 2013 года, фермер-земледелец Карл-Йохан Эрик Линден (Carl-Johan Erik Lindйn) осуществил свою мечту: отправился из Финляндии в Россию, с севера Европы в центр Азии, и прошел по Туве маршрутом финской геологической экспедиции 1917 года, в которой участвовал его отец, двадцатилетний Эрик Линден (Erik Lindйn).

ДЮЖИНА ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ ЗДАНИЙ И НЕСКОЛЬКО ЛАЧУГ

Геологическая экспедиция в Урянхайский край, как тогда называлась Тува, состоялась в особое в истории двух стран время. В России – Временное правительство и революция. Финляндия провозгласила независимость в начале декабря 1917 года, признанную Советом народных комиссаров Российской Советской республики 31 декабря этого же года.

Финансировала экспедицию шведская горнодобывающая компания. Руководитель – известный геолог Якоб Йоханнес Седерхольм (Jacob Johannes Sederholm), в его честь назван минерал седерхольмит.

В состав экспедиции входили выпускник Петербургского университета, геолог, минералог и петрограф Хельге Гётрик Баклунд (Helge Götrik Backlund), горный инженер Стелнер Фосли (Stelnar Foslie), геолог Торд Бреннер (Thord Brenner), геолог Эскил Стрэндстрём (Eskil Strandström).

Эскил Стрэндстрём прекрасно говорил по-русски. Это о нем участник экспедиции и автор книги «История экспедиции в Урянхай 1917» Эрнст Хокан Кранск (Ernst Håkan Kranck) заметил: «С великолепной рыжей бородой, сильный, как медведь, он производил впечатление дикого человека и хорошо вписывался в сибирскую среду».

Были также инженер-консультант, работавший в горнодобывающей отрасли в разных частях света Ингмар Теннберг (Ingemar Tennberg), геолог Гуннар Пехрман (Gunnar Pehrman), инженер-химик Кеннет Александр Вреде (Kenneth Alexander Wrede) и Хальвдан Грёнберг (Halvdan Grönberg). Химик Торстен Хассельстрём (Torsten Hasselström) выполнял обязанности экспедиционного врача.

Геолог Ганс Магнус Хаусен (Hans Magnus Hausen) к тому времени только завершил свои трехлетние исследования в Аргентине. Он прибыл из Соединенных штатов Америки через Дальний Восток и присоединился к экспедиции в Туве, в городе Белоцарске, как в то время назывался Кызыл.

Кранск так писал об этом событии:

«На второй день нашего пребывания в Белоцарске прибыл Хаусен, который пересек полмира и, наконец, экспедиция собралась в полном составе. Хаусен выглядел великолепно, как турист, в элегантной южноамериканской экипировке, которой не довелось пережить рутину похода в отличие от нашей полевой униформы. Он путешествовал с дополнительной верховой лошадью, поэтому добрался из Минусинска до Белоцарска в два раза быстрее, чем мы».

Выехав из Хельсинки 4 июня 1917 года, экспедиция добралась до Белоцарска спустя полтора месяца, 16 июля.

«Провинциальная столица Белоцарск, как город назывался в 1917 году, расположена в месте слияния двух рек и образования Енисея. Когда мы в полдень 16 июля 1916 года прибыли в город, он до сих пор был, в основном, на бумаге и состоял из дюжины правительственных зданий и нескольких маленьких лачуг. Не было ни дорог, ни магазинов. Окрестности были беспроводными», – так описал Кызыл-Белоцарск Эрнст Кранск.

Верхом на лошадях, с местными проводниками, финские геологи объездили территории нынешних Тоджинского, Каа-Хемского, Кызылского, Тес-Хемского и Тандинского районов. В пути они вели геологические изыскания, брали образцы минералов и составляли геологическую карту местности. Домой вернулись в ноябре 1917 года. Коллекция минералов, собранная экспедицией в Туве, сегодня находится в архиве университета города Турку (Åbo Akademi University), расположенном на юго-западном побережье Финляндии.

Однако планам финансировавшей экспедицию шведской горнорудной компании о добыче полезных ископаемых в Туве не суждено было сбыться: конец монархии и образование Советской России сделали это невозможным.

Другой шведской компании повезло больше, но уже в двадцать первом веке.

Сегодня правом на разработку Тарданского золоторудного месторождения в Каа-Хемском районе Тувы, неподалеку от которого, в местечке Кундус-Кудурук, в 1917 году исследовала залежи золота финская экспедиция, владеет «Ауриант Майнинг» (Auriant Mining, прежнее название – Central Asia Gold AB). Работы здесь ведет ООО «Тардан-Голд», российская дочерняя компания шведской Auriant Mining.

В НАДЕЖДЕ НА ВСТРЕЧУ С ПРОШЛЫМ

Эрику Линдену в 1917 году было двадцать лет. Охотник и следопыт, он отвечал за провиант и снабжение экспедиционной группы свежим мясом.

В семейной усадьбе Линденов в местности Сиюнтио (Siuntio) в Финляндии хранятся рога двух косуль, добытых Эриком Линденом в Туве 96 лет назад, а также его ружья и пистолет системы Наган в деревянном футляре, который ловко превращается в приклад. На свой нож Эрик Линден выменял у тувинцев сувениры: традиционные огниво и курительную трубку.

Впоследствии Эрик Линден выбрал профессию, далекую от романтики геологических экспедиций. Он стал фермером и возделывал поля на юге Финляндии. Участвовал в гражданской войне, которая бушевала в Финляндии в 1918 и 1919 годах. Во время Второй мировой войны, когда Финляндия воевала против Советского Союза, Линдену довелось сражаться на Карельском перешейке.

После экспедиции в Урянхай, Эрик Линден женился на девушке, которая также была родом из Сиюнтио. У Алмы (Alma Lindйn) и Эрике Линденов родились трое детей: Генрик (Henrik), Маргарита (Margareta) и Карл-Йохан, младший ребенок в семье, появившийся на свет в 1943 году.

Карл-Йохан Линден наследовал земли отца и тоже стал фермером. Он с горечью вспоминает:

«Отец был молчаливым человеком. Он не рассказывал о своем прошлом, ссылался на забывчивость. Может быть, участие в двух войнах и связанные с ними психологические травмы так повлияли на него. Ведь когда-то в нем была авантюрная жилка, если он отправился в далекие неведомые края, в глубь Сибири. Возможно, путешествие в Туву было лучшим временем в его жизни».

С Тувой Карл-Йохан познакомился заочно через записи отца и фотографии – отпечатки со стеклянных пластин, сделанных отцом в 1917 году и заботливо привезенных в Финляндию. Карл-Йохан после смерти отца в 1963 году заказал бумажные копии фотографий, а сами стеклянные пластины выбросил за ненадобностью, о чем сейчас очень жалеет.

Отмечая пятидесятилетний юбилей, Карл-Йохан обещал себе, что побывает в загадочной Туве и пройдет по следам своего отца. Поездка в Туву для него имела особый смысл: увидеть места, в которых побывал Эрик Линден, и понять, чем нравился этот край ему и, может быть, открыть для себя отца – человека, которого манила романтика дальних земель.

Но только в семьдесят лет, возложив заботу о полях на плечи старшего зятя Тома Лемстрёма, Карл-Йохан Линден смог найти время для поездки в Туву. Идеей поездки вдохновилась и его супруга Кристина (Christina Lindйn), дочь Ингрид Свэнфельд (Ingrid Svanfeldt) и муж старшей дочери Том Лемстрём (Tom Lemström), свободно говорящий по-русски.

Я познакомилась с семьей Линденов весной 2013 года. Вышло это случайно. Дочь Линденов, журналист-фрилансер Ингрид Свэнфельд, обмолвилась в кругу коллег о готовящейся семейной поездке в Туву. В разговоре участвовала Тиина Мэдисон (Tiina Madison), фрилансер с русско-эстонскими корнями, которая была в командировке в Туве в 2008 году и снимала фильм о горловом пении для финского телеканала ЮЛЕ (YLE).

Тиина и связала нас с Ингрид, рекомендовав меня как уроженку Тувы, живущую сейчас в Финляндии, и могущую стать проводником по своим родным местам. Так стала возможной наша совместная поездка в Туву, оказавшаяся захватывающим приключением, в котором тесно переплелись прошлое и настоящее.

В мае 2013 года, готовясь к поездке, мы с Карлом-Йоханом Линденом и Ингрид посетили департамент геологии и минералогии университета Турку. Профессор Карл Эхлерс (Carl Ehlers) любезно принял нас и даже подготовил небольшую выставку, посвященную экспедиции в Урянхай в 1917 году: фотографии, минералы. В урянхайской коллекции оказались и два небольших, но увесистых осколка железного метеорита. Нельзя сказать наверняка, что это части известного метеорита Чинге, найденного в окрестностях одноименной реки в предгорьях Танды-Ола, так как без анализа состава осколков невозможно подтвердить или исключить принадлежность осколков к конкретному метеориту. Но, учитывая то, что экспедиция побывала на реках Дурген и Чинге, можно предположить, что привезенные финнами куски также являются частями метеорита Чинге.

К путешествию в прошлое Карл-Йохан подготовился основательно.

Вместе с супругой Кристиной он читал и перечитывал личные записи Эрика Линдена, книгу Эрнста Кранска «История экспедиции в Урянхай 1917: рассказы о путешествии в Сибирь во время революции» – «Den stora Urjanchaiexpeditionen 1917: berättelsen om en resa till Sibirien under revolutionstider», которая была опубликована на шведском языке в типографии Ekenäs tryckeri в Финляндии в 1979 году.

В этой книге, иллюстрированной рисунками автора, история экспедиции в Туву изложена в увлекательной форме, с юмором.

Супруги Линдены так скрупулезно проштудировали архивные и современные карты Тувы, что выучили назубок местные топонимы. В рассказ Карла-Йохана об экспедиции 1917 года то и дело вкраплялись названия: Знаменка, Усть-Элегест, Кундус-Кудурук, Танды-Уула, Бельбей, Каа-Хем, Чагытай. Трудно запоминаемые иностранные слова слетали с его языка легко и непринужденно, создавая впечатление, что рассказчик побывал в Туве и говорит о местах, хорошо знакомых ему.

ПО ИСТОРИЧЕСКОМУ МАРШРУТУ

Экспедиция 1917 года проехала верхом от Белоцарска-Кызыла до впадения реки Бельбей в Каа-Хем и свернула на юг до местности Шуурмак, затем, обследовав склоны Танды-Уула, побывала на озерах Чагытай и Дус-Холь, добралась до Усть-Элегеста, Ээрбека, и снова вернулась в Белоцарск-Кызыл, откуда сплавилась на плоту до Минусинска.

Маршрут семейной экспедиции Линденов 2013 года был немного другим: Кызыл – Кундустуг – Сарыг-Сеп – Бельбей – Эржей – Дерзиг-Аксы – Владимировка – Чагытай – Дус-Холь – Кызыл. Дорога долгая, времени – всего пять дней, поэтому поездку пришлось рассчитывать по часам.

29 июня, в субботу, прибыли в Абакан, доехали на автомобиле до Кызыла через впечатляющие своей красотой Саяны и завораживающие горные долины при спуске в Тувинскую котловину. В Кызыле успели посмотреть Национальный музей, попробовать пельмени в музейном кафе. Вечер завершился языческим обрядом на лоне природы. Шаманы из общества «Адыг-Ээрен» – «Дух медведя» Кара-оол Допчун-оол и Лориса Кужугет провели обряд очищения и призыва благополучия, удачи и хорошей дороги.

В воскресенье спозаранку мы выехали из Кызыла на восток. С утра до вечера ехали по берегу Малого Енисея, лишь однажды сделав крюк в сторону: от деревни Кундустуг поднялись по реке Бай-Сют до горно-обогатительного комбината «Тардан-Голд», которой владеет шведская компания «Ауриант Майнинг». Неподалеку от Кундустуга нам встретилась группа мужчин, занятых поливом сенокосных угодий. Созданная в советские времена ирригационная система с дамбой и каналами-отводами исправно работает и поныне, о чем и рассказывали доброжелательные кундустугцы Чалан-оол Хемерек, Владимир Дончай-оол, Кежик Монгуш, Роман Лопсан и Уран-оол Соян.

Земледельцы Карл-Йохан и Том с интересом изучали поливную систему, то и дело склоняясь к земле, чтобы получше рассмотреть растения, среди которых то и дело попадались знакомые им цветы и травинки. Их названия звучали по-фински, по-шведски и по-латыни. Тувинский аналог названия мне редко удавалось подобрать из-за пробелов в знаниифлоры родного края.

«Тардан-Голд» – красно-белая залысина карьера на зеленом склоне горы с синим прямоугольником здания горно-обогатительного комбината, где золоторудная порода дробится, чтобы достать крупицы дорогостоящего металла, ценность которому придает не его практическая польза, а странная человеческая прихоть.

Пока Ингрид записывала на диктофон впечатления отца от посещения места, где побывала экспедиция в 1917 году, подошел охранник и попросил уехать: «Не положено здесь находиться без разрешения. И фотографировать нельзя».

Мы и уехали. Главное – свежие впечатления Карла-Йохана записаны на месте. А местность красивая – дух захватывает. Если постараться убрать из поля зрения карьер и ГОК, то взору откроется зеленеющая степь с близкими и далекими, но неизменными в Туве горами. Над земным великолепием – особое тувинское небо: синее-синее с белыми барашкамиоблаков. Здесь не заметна грань между эпохами и столетиями. То же небо, те же горы, что и 96 лет назад, когда вереница всадников проезжала здесь и также восхищалась природой.

Верховье Каа-Хема 1917 года живописно описал Эрнст Кранск:

«Пейзаж постепенно изменился. Горы в долине покрыты лесами. Растет не только лиственница, но и другие хвойные породы. Подлесок – богатый. Растительная зона является одной из самых красивых в Урянхае. Флора богата видами. На наш взгляд, особый интерес представляет невероятное разнообразие диких ягод. На открытых местах растет земляника размером с клубнику.

В лесу обширные заросли смородины таких сортов, которых я не видел в других местах. Кроме обычной красной смородины, есть вид с черными ягодами в пучках, похожий на красную смородину и с таким же ароматом. Мы видели аналог нашей черной смородины, но с почти бесцветными ягодами, очень большими и вкусными. Это виды, которые неизвестны садоводам Северной Европы и могли бы произвести фурор в наших краях».

В ПОИСКАХ ХЛЕБНИКОВЫХ

Следующая остановка – в Бельбее, на северном берегу Каа-Хема, где в 1917 году было Хлебниково – богатая усадьба фермера по фамилии Хлебников.

На нескольких черно-белых фотографиях, сделанных Эриком Линденом в окрестностях Хлебниково, изображены маральник, бревенчатый дом – склад под экспедиционное оборудование, женщины, работающие на уборке урожая. В записях не упоминается имя хозяина, есть только фамилия Хлебников и замечания о том, что он был фермером-инноватором для тех времен даже по европейским меркам.

Члены экспедиции были поражены техникой, которой пользовался сибирский фермер – новинками производства Соединенных Штатов. Сын фермера Митя был проводником экспедиции по окрестностям.

Ферма Хлебникова упоминается в «Истории экспедиции в Урянхай»:

«Хлебниково было достигнуто после приятного путешествия без приключений. Небольшая деревня состояла из одного двора и хозяйственных построек. Хозяином был фермер Хлебников, весьма богатый старовер. Здания были небольшими. Дом был покрыт двускатной крышей из доски, а не дерном, как большинство домов в этом районе. Строительным материалом были крепкие бревна. Нехватки в древесине здесь не было.

Посевные площади были скромными, но достаточными, чтобы обеспечить всех, кто жил в деревне, то есть, главным образом, семью Хлебниковых, размер которой трудно назвать, так как невозможно определить, кто чей ребенок. Кроме того, были несколько работников.

Жилой дом был опрятным, мы находили его уютным и ели в нем во время нашего пребывания в Хлебниково. Жена Хлебникова была превосходным поваром и заботилась о том, чтобы мы не худели».

Когда в 1918 году двое членов экспедиции, Хаусен и Стрэндстрём, вернулись в Туву, оказалось, что Хлебников расстрелян. Белыми или красными – неизвестно. Хозяина не было, но замок на двери склада с экспедиционным оборудованием сохранился.

Нам не удалось найти намеков на остатки Хлебниково. «За сто лет и горы могли измениться – где деревья выросли, а где сгорели. Могли и осыпаться», – переживали попутчики по парому через Каа-Хем. Они рассказали о том, что в Эржее когда-то жили Хлебниковы.

С помощью жительниц Эржея Александры Чемодановой и Анны Беловой выяснили, что Хлебниковы появились в этих краях еще до революции. У Хлебникова, который, вероятно, и является тем самым фермером-инноватором с Бельбея, были сыновья Сергей и Матвей, который, вероятно, упомянут в книге Кранска под уменьшительно-ласкательным именем Митя. Старший Сергей стал красным партизаном. А праправнук Матвея Виталий Хлебников сейчас живет в Кызыле, работает в строительной отрасли и не помнит имен прадедов. Знает лишь, что они приехали в Верховье Енисея давно и были одними из первых русских переселенцев.

ОТ ЛЕДЯНОГО ЕНИСЕЯ К ТЁПЛОМУ ЧАГЫТАЮ

Линденам повезло с водителем пассажирского УАЗа, известного как «таблетка». Байыр Нурсат оказался опытным водителем и охотником-любителем, кладезем охотничьих баек, настоящей удачей для Ингрид, вооруженной звукозаписывающей техникой.

Ингрид Свэнфельд – журналист-фрилансер, ее радиорепортажи из Тувы на шведском, втором государственном языке Финляндии, выйдут в эфир общественной телерадиокомпании ЮЛЕ.

Все мужчины в компании – и Йохан, и Том, и Байыр – оказались охотниками, поэтому у них никогда не иссякала тема для беседы. Трудно было оторвать их от разговора, когда они принялись обсуждать тонкости охоты в компании старообрядца Павла Кожевникова, в доме которого мы побывали в Эржее.

Павел Кожевников – костоправ. В семнадцать лет Павел упал с горы в Кызыл-Арыге в Тандинском районе, откуда он родом, и получил многочисленные травмы позвоночника. Выходила его, выправила кости девяностолетняя Анна Огнева из соседней деревни Куран, где в то время также жили старообрядцы. Наказала ему беречься. Но подростку было трудно удержаться от поездок на мотоцикле. И приходилось снова и снова обращаться к Огневой. Она и взяла Павла в ученики.

Теперь к нему обращаются не только односельчане, но и жители других районов. Людей с застарелыми травмами он увозит на курорт Уш-Бельдир, где купает в диких источниках и затем вправляет кости.

Увозит на Уш-Бельдир – неправильное выражение. Точнее – переплавляет по реке. Двести километров по порожистым Каа-Хему и Кызыл-Хему преодолеваются на моторной лодке. В самых опасных местах пассажиры идут по берегу, а лодочник в одиночку лавирует между валами.

Линденов впечатлила прогулка по последним порогам Каа-Хема, которые квалифицируются как водные препятствия первой, самой легкой, категории. Лодочник Федор Юрков настоятельно рекомендовал облачиться в спасательные жилеты. При этом сам жилет надевать не стал. Первые валы начались в районе Эржея и сразу заставили потуже затянуть ремни спасжилетов.

Финнов, выросших на морском берегу, в краю бесчисленных озер, впечатлила мощь горной реки. Совсем другое ощущение – умиротворенности – ожидало путников на Чагытае, куда мы добрались из Эржея через Дерзиг-Аксы, Авыйган и Балгазын. Кристина Линден на берегу озера прочитала вслух отрывок из книги Эрнста Кранска:

«Следующее утро выдалось пасмурным и холодным. Я размышлял, стоит ли даже выползать из моего спального мешка, когда раздался дикий индейский клич. Мы увидели Баклунда, голого, в чем мать родила, который выбежал из палатки и бросился в холодные воды Чагытая к изумлению и ужасу наших проводников. Позже погода улучшилась, и мы провели отличный день в горах, а вечером у костра нас угостили сладкой музыкой степи: в темноте выла волчья стая».

Баклунд искупался в Чагытае в сентябре 1917 года, когда озерная гладь по утрам покрывалась тонким слоем льда. Линдены вместе с зятем Томом искупались в по-июльски теплом Чагытае.

СТРЕЛЯТЬ В ОВЦУ?

Вот что рассказывает Кранск о приключениях 1917 года в степи перед Танды-Уула:

«Незадолго до остановки на ночь, мы встретили одинокого всадника-сойота, тонкие одежды и великолепные регалии которого показали, что мы имеем дело с важной персоной. Конечно, наш кавалерийский отряд вызвал интерес у него.

Во главе отряда появились Баклунд и Седерхольм, успевшие побриться. Наш гость оценил их одежду, не отличавшуюся опрятностью, и проехал мимо, даже не улыбнувшись. Приблизившись к Хаусену, как всегда элегантному, остановился, затем поклонился и пожал руку Хаусена по-европейски. После нескольких фраз, гость уехал, оставив других членов экспедиции в глубоком осознании своего ничтожества. Вполне возможно, что мы имели дело с местным феодалом, нойоном. Стоянка неподалеку от нашего ночлега принадлежала, вероятно, ему.

Кемпинг в этом месте оказался более оживленным, чем обычно, туземцы демонстрировали необычайный интерес к нашей деятельности. Поток посетителей был постоянным, многие приезжали верхом. Лишь женщины ходили пешком.

На следующее утро, когда мы проснулись в шесть утра, термометр показывал минус шесть градусов, а земля была покрыта инеем. Мы ехали по безлесой степи под колючим ветром. Похолодало. Дров и воды не было. И мы были счастливы, когда добрались до опытного хозяйства в местечке Онгачы (в оригинале – Angandji). 35 коров фермы давали только по шесть литров молока.

Мы были удовлетворены тем, что удалось купить дыни и арбузы. В дополнение, прибыл караван с маслом для продажи в России. Мы накупили продуктов. Все же потеряли немного масла: голодающие собаки набросились на масло, когда мы случайно повернулись спиной. Но большая часть масла была спасена».

У Карла-Йохана Линдена и его семьи тоже были интересные приключения в этих же краях. Они гостили в юрте у тувинского фермера Дарисю Данзурун в местечке Кара-Чыраа Кызылского района, неподалеку от села Целинного.

Гости из Европы интересовались всем: приготовлением изиг-хана, традиционных молочных продуктов. Мужчины наблюдали за разделыванием барашка и сравнивали способы забоя скота в Туве и в Финляндии. Оказалось, есть разница: тувинцы делают надрез и отрывают аорту, а финны используют ружье с маленькими пулями. «Стрелять в овцу?!», – удивлялись тувинцы.

Пока Ингрид выполняла свои профессиональные журналистские задачи, мы с Кристиной справились с чисткой бараньих внутренностей. Кристина рассказывала Тому и Ингрид о том, что в не такие уж и далекие времена и в Финляндии использовали все внутренности забитого скота. «Когда мне было лет десять, женщины в семье сами промывали кишки и готовили кровяную колбасу», – добавил Карл-Йохан.

Тувинская баранина гостям понравилась: Том начал с селезенки, начиненной луком и салом, а Кристине и Ингрид по вкусу пришлись разные кровяные колбасы: «Напоминают по вкусу молочные сосиски». Особым лакомством гости посчитали согажа – печень в сальнике, приготовленную на углях. Кристина заметила, что если бы они не принимали участие в приготовлении изиг-хана, то не рискнули бы попробовать столь экзотичное блюдо.

Гости увезли с собой подарки от Дарисю Ивановны – хымыс, ферментированное кобылье молоко, и араку, алкогольный напиток из молока.

ТО, ЧТО ДОЛЖНО БЫЛО БЫТЬ СДЕЛАНО

Озеро Дус-Холь в книге Кранска не упомянуто, но в дневниках других членов экспедиции есть записи о ночи, проведенной на берегу озера Дус-Холь, где в то время добывали соль.

В нашем маршруте Дус-Холь был запланирован как место ночевки, последней перед отъездом Линденов из Тувы. Мы были рады, забронировав – со стопроцентной предоплатой – юрту на базе «Силбир».

Юрта была еще одной мечтой Карла-Йохана, который раньше не бывал в азиатских странах и не имел шанса провести ночь в жилище кочевников. К тому же обещанные на сайте базы душ и санузел в здании гарантировали отдых после напряженного дня, вместившего в себя и отъезд из Эржея, и купание в Чагытае, и визит к тувинскому фермеру. Отдых перед поездкой в почти пять сотен километров – от Дус-Холя до Абакана.

Юрта «Силбира» в начале июля оказалась не готова к приему гостей. Хозяйка базы не смогла внятно ответить на вопрос о том, почему взяли предоплату за необустроенную юрту, и переложила ответственность на менеджера в Кызыле. Ночь пришлось провести в кызыльской гостинице, оставив мечты о юрте на неопределенное будущее. Дус-Холь оказался единственным разочарованием в Туве для гостей из Финляндии.

В последний день в Туве Ингрид выразила чувства остальных членов своей семьи Линденов:

«Мы приехали в Туву не только для себя, для того, чтобы самим пройти по пути отца и дедушки. Мы приехали и ради многочисленных родственников в Финляндии: близких, детей и внуков Эрика Линдена. Это то, что должно было быть сделано».