Председатель Сибирского отделения Российской академии наук (СО РАН) академик Александр Асеев называет Сибирь самым богатым регионом мира. Сколько будет добыто нефти, газа и угля в Сибирском федеральном округе в ближайшие десять лет, что кроме разработки недр нужно, чтобы территория достойно развивалась, что предлагают ученые для решения самых проблемных вопросов региона, он рассказал корреспонденту РИА Новости Марии Кормильцевой.

- Будущий год начинает второе десятилетие XXI века. Александр Леонидович, как Сибирь – ее экономика, качество жизни людей – выглядит в сравнении с другими регионами?

- Сейчас популярны космические снимки. Если посмотреть на Сибирь из космоса, особенно ночью, она выглядит полупустынной заброшенной территорией. Вся Европа, Америка светятся, юг Китая сияет. В России центр возле Москвы и Петербурга тоже ярко освещен, а в Сибири узкая полоска по югу, которая к востоку затухает, превращаясь в отдельные штрихи.

Сказать что у нас какое-то бурное развитие, наверное, неправильно. Сибирь в результате реформ довольно сильно пострадала, несмотря на наше главное преимущество - минеральные ресурсы. Добыча и освоение этих богатств идет здесь, а налоги платятся в центре. Например, "Сибнефть" базировалась в Омске, а сейчас переведена в Петербург, "Алроса" из Якутска перемещена в Москву.

Сильно пострадало созданное в советское время машиностроение. Это же были, в основном, предприятия ВПК, атомная промышленность и высокотехнологическая авиационная отрасль. Конкуренцию с Boeing и Airbus в Сибири выдерживать непросто.

- Каковы перспективы развития региона на ближайшие десять лет?

- Ответы на все вопросы есть в стратегии развития Сибири до 2020 года. Она подписана 5 июля этого года главой правительства. Вклад СО РАН в создание этого документа очень велик, особенно Института экономики и организации промышленного производства. Стратегия рождалась в муках, сейчас же все по конкурсу, естественно выиграли москвичи, которые в Сибири никогда не были. Первые варианты были совершенно неприемлемы.

Сейчас в документе дается ясное видение, что будет происходить. Безусловно, тут чудес нет, ставка делается на минеральные ресурсы, в основном для энергетики – нефть, газ, уголь, гидроэнергетика. Нужно восполнять то, что потеряно после техногенной катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС (СШГЭС), поэтому на первом месте сейчас строительство Богучанской ГЭС (БоГЭС).

Ресурсное обеспечение Сибири, может быть, лучшее по сравнению со всеми другими регионами мира. У нас 80% всего российского угля и газа, 70% нефти, меди и никеля, по металлам платиновой группы (палладий, золото, серебро) вообще 99%. На это и расчет.

Курс взят на формирование территориальных экономических комплексов. Вокруг Богучан будет Нижнеангарский промышленный комплекс, будет комплекс Норильско-Туруханский, связанный с развитием месторождений на севере Красноярского края. Ванкор уже введен в строй, то же самое планируется сделать при освоении месторождений Восточной Сибири, на стыке Красноярского края, Иркутской области и Якутии.

Принята программа "Машиностроение Сибири", которая должна вдохнуть жизнь в машиностроение для горнорудной промышленности, агропромышленного комплекса, жилищно-коммунального хозяйства, медицины.

Три авиазавода Сибирского федерального округа выходят из кризиса. Иркутский стал подрядчиком Airbus. НАПО имени Чкалова выполняет оборонные заказы. Завод в Улан-Удэ работает на многие страны мира, в основном это Юго-Восточная Азия, Африка, Латинская Америка.

Должны быть приняты очень эффективные меры по повышению качества жизни. Когда у каждой семьи есть свой дом, в Сибири это можно легко реализовать. Построен ведь поселок Лесная поляна – это абсолютно западного стиля коттеджи с видом на прекрасную тайгу. Администрация Кемеровской области показала пример решения этой важной проблемы.

К сожалению, имеются и дотационные регионы, особенно из прилегающих к границе: Горный Алтай, Тува, Бурятия, Забайкальский край. Стоит задача ускоренного развития этих территорий, естественно на основе новейших достижений.

К сожалению, стратегия не несет бюджетных последствий. Это база для опережающего развития Сибири, для ликвидации перекосов в развитии по сравнению с центральной частью. Это документ, который направлен на улучшение условий жизни и развитие регионов.

- Как будет выглядеть разработка сибирских недр в ближайшее десятилетие?

- К 2020 году округ по добыче нефти с 19 миллионов тонн должен дойти до 55 . По газу - с 8 миллиардов кубометров дойти до 60. Добычу угля надо увеличить с 250 миллионов тонн до 380. Инновации инновациями, но это – база, чтобы они появились. Просто мы не должны эти ресурсы проедать, продавать бесследно. Средства, полученные от них, должны пойти в дело модернизации экономики Сибири и России в целом.

Для этой цели планируется реализация таких крупных инвестиционных проектов, как освоение Юрубчено-Тохомского нефтегазового месторождения с выходом на добычи нефти к 2030 году до 30 миллионов тонн и газа до 40 миллиардов кубометров в год, ввод в эксплуатацию железной дороги Кызыл-Курагино с освоением месторождений угля в Республике Тыва, развитие золотодобывающей отрасли в Нижнем Приангарье и Забайкальском крае.

- Какая роль науки в реализации стратегии?

- Без науки невозможно решить задачи, требующие внедрения новых технологий. Понятно, что академическая наука дает видение прогнозного характера, но она и в состоянии выдавать образцы продуктов. Та база, которая есть в СО РАН – большое конкурентное преимущество Сибирского региона. То есть все, что было сделано институтами СО РАН и делается в настоящее время, создает хорошие стартовые условия для развития.

Институты СО РАН сотрудничают со всеми ведущими фирмами. Немногие знают, но по нефти и газу у нас в Академгородке есть центры таких крупных гигантов, как Baker Hughes и Schlumberger. У нас есть соглашения с крупными российскими корпорациями – «Роснефть», «Газпром», федеральной сетевой компанией "Единые энергетические сети", РЖД, холдингом "Сухой". Все регионы имеют соглашения с СО РАН. Наука напрямую вовлечена в их экономику.

- Что предлагают ученые для сибирской энергетики?

- Разработок много и для малой, и для большой энергетики. Институт теплофизики разработал целую гамму подходов к решению экологических проблем – это переход на водоугольное топливо, на микроуголь, на наножидкости при охлаждении тепловых станций, использование тепловых насосов, повышающих энергоэффективность.

Одна из технологических платформ, которая вошла в список, вывешенный на сайте Минэкономразвития, – интеллектуальная и силовая электроника, чем мы давно занимаемся. Все наши энергопотребляющие сети должны быть интеллектуальными, давать столько энергии, сколько нужно потребителю. Оптимизацией крупных энергосистем занимается иркутский Институт систем энергетики.

Технологии Института катализа СО РАН используются для повышения эффективности сжигания топлив – каталитические топки имеют очень большие перспективы. Отдельное важное направление - биотопливо. В Сибири много брошенных земель, где можно выращивать рапс и в качестве сырья для биотоплива. Это один из новых подходов решения проблем энергетики, более экологически чистых, чем уголь и газ.

- Насколько позволяют условия развивать в Сибири альтернативную энергетику?

- Малая энергетика имеет у нас очень ограниченное применение, хотя у солнечной, на мой взгляд, большие перспективы. Восточная Сибирь – Якутия, Бурятия – самые солнечные регионы России, там солнца больше чем на черноморском побережье Кавказа или в Крыму. Это не заменит систему энергоснабжения для отопления, но какие-то вспомогательные электрические системы может обеспечить. Необходимо резко уменьшить стоимость вырабатываемой солнечными элементами электроэнергии, главным образом за счет снижения стоимости кремния.

- В июле БЦБК возобновил работу, сейчас его стоки попадают в Байкал. Что могут предложить сибирские ученые комбинату, чтобы он не вредил экологии?

- Президент объявляет курс на модернизацию, на экономику шестого технологического уклада, а мы восстанавливаем это устаревшее производство. На чистой байкальской воде по технологии 50-х годов производят оберточную бумагу – продукт исключительно низкого качества с небольшой добавленной стоимостью. Вместо того чтобы сделать современное производство, а лучше вообще убрать его с Байкала. Бизнес работает на свои интересы. Думаю, что еще при нашей жизни байкальская вода уже будет стоить дороже нефти.

На БЦБК бизнес науку просто не допускает. С большим трудом удается получать косвенные данные об этом производстве – пробы воды, анализы, в том числе погружаясь с помощью «Миров». Там обнаружены запрещенные для слива компоненты. На берегах озера хранится громадное количество лигнина, это продукт переработки древесины, который является ядовитым, наносит вред окружающей среде. Проблема его утилизации стоит очень остро.

Хорошие разработки для ее решения есть в иркутском Институте химии, а в Новосибирске – в Институте катализа СО РАН и Институте химии твердого тела и механохимии СО  РАН. Но для их внедрения нужна политическая воля, и бизнес должен понимать, что он обязан тратиться на это. Последствия деятельности БЦБК расхлебывать нам придется очень долго.

- Что может СО РАН предложить для угольной промышленности и безопасности труда шахтеров?

- Под руководством председателя Кемеровского научного центра СО РАН академика Алексея Конторовича создана программа научного и технологического сопровождения социально-экономического развития Кемеровской области. Это крупнейший регион, абсолютно дотационный, находящийся в трудном положении. Социальные проблемы нарастают, проблемы с безопасностью, рентабельность на пределе, потому что уголь - продукт с низкой добавленной стоимостью, даже вагонов для его перевозки  зачастую не хватает.

Этот комплекс проблем можно решить с внедрением научных разработок по глубокой переработке угля методами углехимии. Среди проектов этой программы можно также назвать плазменно-химическую технологию получения ацетилена из угля, погружные машины нового поколения, новые типы реверсивных вентиляторов с поворотными по ходу лопатками рабочего колеса.

Разработки Института горного дела СО РАН позволят в разы увеличить производительность выработки угля. А на одной из шахт построена система извлечения и утилизации метана, который уже используется для выработки тепловой и электрической энергии. Также имеют большое значение исследования современной геодинамики и сейсмичности региона.

Наш Конструкторско-технологический институт вычислительной техники уже много лет работает для Кузбасса, автоматизирует шахты, создает системы информационного обеспечения. Выдающимся достижением этого института является система автоматизации для Северомуйского тоннеля. Это 15-километровый тоннель на БАМе, проложенный в зоне горных разломов. Там то вода идет, то подвижки рельсов происходят. Исключительно опасный объект, но с системами КТИ ВТ СО РАН сегодня он эксплуатируется без проблем.

- Чего не хватает для того, чтобы Сибирь развивалась?

- Признано три фактора для решения экономических проблем  на современном уровне: наличие ресурсов, современная наука и политическая воля. Она у нас в стране появилась совсем недавно. Начали с венчурных корпораций – не сработало. В технопарках и  технико-внедренческих зонах тоже бизнес трудно идет. После этого появилось Сколково. Это в какой-то степени акт отчаяния, потому что все остальные шаги эффекта не дали. Тем не менее, это ясно выраженная политическая воля.

В технопарках работают средние фирмы, но тысяча кошек не заменит льва. Нам нужно чтобы появились мощные российские корпорации, такие как Boeing, Microsoft, IBM, Shell, British Petroleum. Подобной организацией является ОАО «Информационные спутниковые системы» им. М.Ф.Решетнева в Железногорске Красноярского края.

Со Сколково у нас осенью подписано трехстороннее соглашение. НГУ как поставщик кадров и СО РАН как поставщик разработок. Но здесь проблема состоит в том, что все-таки нет системы коммерциализации результатов, нет системы защиты интеллектуальной собственности.

В России разрушена система инжиниринга, между разработкой, созданием технологий производства и серийным продуктом глубочайшая пропасть. Должен быть сервис: изделия настолько сложные, что внедрять их в эксплуатацию можно только при сопровождении производителя.

Кроме того, в России фактически нет системы венчурных инвестиций. Если какие-то деньги, особенно бюджетные, будут истрачены без результата, это нецелевое расходование средств. А главный принцип венчурного финансирования должен предполагать, что какие-то проекты неизбежно будут провальными. Один проект успешный, а десять себя не окупят. Но если в нашей стране объявить неограниченное финансирование, например, по нанотехнологиям, есть большая опасность, что деньги будут освоены безрезультатно.

А не будет развития – на что рассчитывать? Копать будем и дальше уголь или бурить землю, чтобы получить газ, или Байкал продолжим загрязнять? Нужны новые решения, нужно новое качество жизни. Сделать это можно, опираясь на новейшие достижения науки.

- Сибири нужны дополнительные трудовые ресурсы?

- В первом, московском варианте стратегии решать демографическую проблему  предполагалось путем переселения мигрантов из стран Центральной Азии, наших бывших  республик. На что на одном из совещаний – а Кондопога тогда произошла - я говорю: вы что, хотите всю Сибирь превратить в сплошную зону межэтнических разборок? Мы тогда с трудом это убрали с помощью полпреда Квашнина.

Привлекать надо из российских регионов. Если отъехать от Москвы куда-нибудь в Воронеж, Тамбов, Саратов, там в деревнях народ живет картошкой, соленьями, грибами, торговлей. Люди в Сибирь с удовольствием поедут. На Ванкорском месторождении в Красноярском крае, в основном, работают люди из центральной части России.

Другая проблема состоит в том, что в Сибири безработица. Но квалифицированных людей в Сибири мало, поэтому все надо делать, чтобы человек со школы получал хорошее образование, и тогда он сможет работать на современных предприятиях.

- А будут ли когда-нибудь люди в Сибири жить богато?

- Народ сюда изначально и шел за богатством, здесь были золотые прииски, пушнина. А еще здесь была свобода. Там оставались общины, помещики, а здесь что хочешь, то и делай. Если здоровья хватило – сделал себе усадьбу. Это должно привлекать и сейчас. Свобода должна быть и комфортные условия. Этого нет.

Первое, что надо сделать – обеспечить людей жильем. Свой дом – это свобода, защищенность, когда есть, что детям оставить. Разве у нас нет древесины или стеновые панели не можем сделать, дороги построить? В Канаде в таких же климатических условиях живут, но все это имеют. На Чукотке вздыхают, мол, если бы царь отдал их Америке, сейчас бы жили, как на Аляске. Конечно, там богатая база. Но нельзя сказать, что Россия бедная, это не соответствует действительности.