Вчера, 4 октября в актовом зале УГАТУ открылся IV конгресс социологов тюркского мира «Евразийское пространство: цивилизационный потенциал тюркоязычных стран и российских регионов в XXI веке». Его организаторы — Ассоциация социологов Башкортостана, Академия наук Республики Башкортостан, Уфимский государственный авиационный технический университет, Башкирский государственный университет, Институт повышения квалификации профсоюзных кадров РБ. 

Научный форум собрал ведущих социологов, политологов, философов, культурологов России, Казахстана, Азербайджана, Узбекистана, Кыргызстана, Туркменистана, Таджикистана, Турции, Болгарии, Венгрии, Германии. В его работе принимают участие представители Союза социологов тюркоязычных стран и Международной социологической ассоциации.

Конгрессы социологов тюркского мира проводится с 2005 года. I конгресс прошел в Турции, II конгресс — в Казахстане, III конгресс — в Кыргызстане.

На этом научном форуме с докладом выступил Жан Тощенко, Член-корреспондент Российской академии наук,  Доктор философских наук, профессор, главный редактор Журнала РАН «Социологические исследования», Декан и зав. кафедрой теории и истории социологии социологического факультета Российского государственного гуманитарного университета

— Суть моего доклада «Идеи современного мира» — как жить вместе, живя порознь, — отметил академик. — Сегодня образовалось много новых государств на базе бывшего Советского Союза. В связи с этим стала актуальной проблема взаимоотношений между жителями этих государств. Если образовалась новая реальность, нужно рассматривать возможные пути интеграции народов, государств, тех людей, которые сейчас очутились в новой обстановке, культуры. Я думаю, что ситуация, которая наблюдается сегодня в мире, – сложная. И роль идей, концепций, несмотря на то, что они являются умозрительным родом деятельности, довольно велика. Как оптимист, я надеюсь, что мы найдем выход из трудного положения и решим все проблемы.

Тощенко известен как ученый, давший определение этнократии. Могли ли мы подумать ещё полтора года назад, что такие ученые, как Тощенко, станут желанными гостями в Башкирии?

Предлагаем отрывки из статьи Жана Терентьевича, посвященной этнократиям:

- Суть этнократии — в целенаправленном выпячивании этнического интереса этноса в ущерб интересам и правам личности, которые не могут зависеть от её этнической и религиозной принадлежности.

В нашей стране после революции 1905-1907 годов и в особенности после Февральской революции и с 1918-1920 годов национальное возрождение этносов оказалось направленным против русских как народа-угнетателя и на этой основе — против центральной власти как власти русских. Удивительна полнота и точность повторения этой технологии национальных возрождений в конце 80-х — 90-е годы ХХ века в Латвии, Казахстане, Татарстане, Хакасии, Бурятии, Калмыкии и др.

Этнократии не оправдали надежд "своих" этносов и к тому же втиснуты федеральным центром в рамки федерального законодательства. Однако там, где сохраняются этнократии, база для её реанимации сохраняется: эта база — деформированное общественное сознание.

Героизация межэтнических конфликтов в прошлом, превознесение исключительности этносов вплоть до "доказательств" их божественности, эксплуатация религиозных чувств, приоритетное обучение языкам "своих" этносов вместо использования их наряду с русским языком — все эти семена национализма буйно проросли в считанные годы. Скороспелым урожаем стала идея этнической государственности:. Естественно, что идея собственной государственности отводит титульному этносу роль "ведущего", "главного".

Характерно, что первый этап становления этнократических режимов обычно отличается эйфорией "масс" и их завышенными ожиданиями — с одной стороны, и едва ли не безграничной властью этих режимов на "своих" территориях, опирающихся на энтузиазм и надежды этих "масс".

Однако ситуация меняется: эйфория иссякла, ожидания не оправдались. Некоторые политологи, социологи и другие специалисты говорят о том, что потенциал этнократии в России "выдохся". Однако, думается, ближе к истине другие: те, кто утверждает, что этнократия не исчезает, а лишь мимикрирует.

Этнократия укрепляла свой "вес" посредством территориальных претензий к другим государственным образованиям или к другим народам. Для доказательства претензий на чужую территорию используются и исторические источники о далёком прошлом, и политические обвинения советской власти в несправедливости принятых ею территориальных решений и т.д. Храбрые призывы к расширению территории, возвращению "к историческим границам" приносят славу "истинного патриота своего народа", а призывы к трезвости и реализму — репутацию "предателя". Официальные лидеры обычно отмалчиваются, и это поощряет первых и усмиряет вторых. В результате территориальные претензии быстро "овладевают массами", а в итоге — отравленные отношения соседних народов.

Этнократиям это выгодно: они укрепляют "имидж" защитников интересов "своих" этносов. Свой "хлеб" зарабатывают на этом корыстные учёные, журналисты, депутаты парламентов. Но каков "урожай" для народа? Лишь "фобии" да опасность конфликтов.

Российские этнократии имеют и ярко выраженный экономический облик. В одних случаях это облик защитника "своих" природных богатств или серьёзного индустриального потенциала: так становятся "историческим достоянием татарского народа" нефть в недрах Татарстана, ненцев — газ Ямала, башкир — нефтехимия Башкирии. Будто экономический потенциал, к примеру, Башкирии развивался только башкирским народом и Россия в целом не должна теперь иметь к нему никакого отношения! (При этом, однако, местные этносы оказались обманутыми, ибо объявленные "их" достоянием богатства сначала были присвоены "своими" нуворишами, а потом перепроданы московским и прочим "олигархам).

В ходу такой макияж на лике этнократий, как национальные и националистические партии и движения, практически всегда претендующие на политическую власть. Именно эти этнополитические силы (зачастую они — придворная гвардия этнократий) источают "идеи" о "чистоте нации" и исключительных правах "титульных" народов, о приоритете "родного языка", этнической культуры и этнических верований. Эти партии и движения обычно крикливы и агрессивны. Поэтому их влияние на общественное сознание значительнее, чем кажется, ибо ничто так не заразительно, как идеи реванша, приоритета и исключительности.

По сути дела, радикалистские националистические движения олицетворяют известные в политике и науке группы давления, концентрирующие в своей деятельности не столько общенациональные, сколько групповые и корпоративные интересы. Этническая окраска усиливает их деструктивный, разрушительный характер, на фоне которого этнократии обретают облик умеренной и сдерживающей силы, "выгодной" федеральному центру и "некоренному" населению "своих" территорий.

Этнократии стимулируют приток из других территорий, в том числе республик СНГ, населения титульных национальностей и отток людей иной национальной принадлежности. Если первое можно считать "естественным правом" на "собирание" "своего" народа, то второе прямо противоречит и конституционному праву России.

Этнократии всегда и везде энергично используют социокультурный фактор. Под флагом заботы о родном языке, о национальной литературе, национальном искусстве, национальной школе, она усиливает свою популярность в среде интеллигенции, но при этом так или иначе со временем становится её заложником, ибо её требования выравнивания положения языка, искусства, образования неминуемо перерастают в требования о приоритетности последних (так в немалой мере происходит, например, в Татарстане) или исключительности (пример — создание преимуществ для национальной интеллигенции в Якутии или Туве). Так культурная политика оказывается политизацией культуры. Наконец, ещё одна черта этнократий — их клановость в осуществлении властных полномочий.

Биографическая справка

Тощенко Жан Терентьевич, родился в 1935 году в семье сельских учителей, в д. Павловка Климовского р-на Брянской области. Окончил МГУ им. Ломоносова  (1957), аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС (1967). Канд. филос. наук (1967), д-р филос. наук (1973), проф. (1975), член-корр. РАН (1997). Лауреат премии М.М.Ковалевского.

С 1975 по 1991 -  работал в Академии общественных наук (зав. отделом, рук. кафедры, директор Центра социологических исследований). С 1992 - работа в Российской академии управления, Госкомфедерации, в Институте социально-политических исследования РАН. С 1995 – гл. редактор журнала РАН «Социологические исследования» и одновременно стал создавать социологический факультет в Российском государственном гуманитарном университете, где в настоящее время является деканом и зав. кафедрой теории и истории социологии. Участник Международных социологических конгрессов (1970, 1978, 1982, 1990, 1994, 1998, 2002).