В давние времена, повествует легенда, хакасский народ не знал горлового пения. Прослышал об этом хозяин хая (гортанного пения) — хай ээзi и пришел учить народ. Громадный, черный, красивый, встретил он в месте Исхарчызы (близ Кизласа) хакаса, который спал на берегу Большой Еси. И проснувшийся парень так испугался вида хай ээзi, что невольно произнес: “Татай!” — магическое слово, выражающее отвращение. Обиделся хозяин хая, ничего не сказал, ушел на север и поселился в междуречье Белого и Черного Июсов. Там сменил он гнев на милость и стал учить народ своему искусству. Оттуда и пошли славные хакасские хайджи, сказители героического эпоса, сказок и легенд о древних богатырях…

В гостях у хайджи

…В годы, когда я еще был школьником, вся Хакасия просыпалась под звуки чатхана и горлового пения хайджи. “Вставай, — говорила мама, — Кадышев поет…” Значит, пора в школу собираться. Проводное радио было тогда наиболее распространенным средством получения сведений о мире и о земле, на которой мы живем. Одной из моих первых книг был сборник “Хакасские народные сказки” в светло-синей обложке в переводе и литературной обработке молодого ленинградского писателя Бориса Балтера.

Впрочем, сведения о хакасской культуре я получал не только из книг и по радио. Отец начинал свою трудовую деятельность учителем начальных классов в улусе Сапогов. В пятидесятые годы, когда он построил дом в Абакане, у нас часто останавливались его хакасские знакомые. Первый чатхан я увидел там же, в Сапогове, куда мы ездили косить сено. Там впервые услышал не по радио, а “вживую” горловое пение. На меня это произвело сильное впечатление. Я не мог понять, как может обыкновенный человек производить такие необычайные звуки. Не понимаю и до сих пор, хотя не раз слушал самых замечательных исполнителей…

Например, Петра Аргудаева. По мнению Валентины Тугужековой, директора ХакНИИЯЛИ, Петр Аргудаев был последним хайджи в традиционном представлении. Он умер в 2000 году. А летом 99-го мы были у него в гостях. Доктор исторических наук Виктор Бутанаев привез к нему своих гостей из Венгрии и Германии. Хозяин встретил нас извинениями. Накануне полол картошку, вспотел, ехал назад на мотоцикле и немного простыл. Поэтому спеть попробует, но просит извинить, если получится не в полную силу. Он достал аккуратно завернутый в ткань чатхан, развернул и стал пробовать звучание струн. Свен Гровундер, специалист по фонетике, риторике, логопедии Берлинского университета, включил магнитофон. И под рокот струн хайджи запел.

Вроде бы ничего не изменилось в комнате, где находились обычные вещи: телевизор, полка с книгами, ходики, железная кровать. На столе лежали фотоальбомы, на стенке — большой календарь “Хакасия”. И сам хозяин не изменился — худощавый, несуетливый, одетый в светлую полосатую рубашку и вязаную безрукавку. Но комната наполнилась особыми, не поддающимися определению звукосочетаниями человеческого голоса и струн чатхана. Хайджи смотрел в окно, и казалось, он существует отдельно, не замечая никого и ничего вокруг. Он спел нам отрывок из эпоса о богатырях. А точнее, об одном из них — Алтын-Жюсе. Как вкратце перевел нам потом Бутанаев, был и такой богатырь — любитель выпить. Это пристрастие мешало совершать предназначенные ему подвиги…

Петр Гаврилович попросил Свена дать послушать, как записалось на магнитофон. Остался доволен. И затем сказал:

— Спою то, что я сам сочиняю, пусть у вас останется на пленке.

И спел несколько тахпахов…

А мне думалось при этом, как часто мы не ценим тех, кто рядом. Люди приезжают к нам из далеких стран, стремятся окунуться в атмосферу древности, познать истоки истории человечества, которые находятся и в Хакасии. Наших замечательных музыкантов Сергея Чаркова, Евгения Улугбашева, Вячеслава Кученова приглашают для выступлений за рубежом. А мы в нашей повседневности всегда ли ценим сокровища, которыми обладаем?

Или петь, или умереть…

Один из самых известных современных исполнителей хакасской народной музыки — Слава Кученов, скульптор по профессии, музыкант по призванию, ныне — художественный руководитель ансамбля “Улгер”. Однажды, во время проведения музыкального фестиваля “Айтыс”, он рассказал мне, как все начиналось…

— Моя способность к пению открылась неожиданно. До этого я никогда не занимался музыкой. Я скульптор, окончил институт имени Репина при Академии художеств в Ленинграде. И однажды ко мне пришел сон. Снится, что я вижу большую тень человека и слышу голос, который говорит: “Ты должен петь эпос…” Я оправдываюсь, что никогда не пел, эпос знаю лишь в общих чертах, одним словом, не способен. Тень человека ли, духа ли внушает мне, что у меня все получится… Утром я пошел к деду, рассказал ему, спросил совета. Он мне сказал: “Нет у тебя теперь, внук, выбора. Ты должен петь. Если ты будешь уклоняться, то будешь болеть… И можешь умереть…”

— Где это происходило?

— В аале Сафронов, ранее артели имени Молотова. В Аскизском районе. И я стал изучать эпос. Причем если я уклонялся, бывало, попросту ленился, то мне снились сны, в которых меня, например, гоняли всадники по степи, били бичом. Даже, случалось, я просыпался и находил на теле следы от ударов. Это было мучительно. Я заказал инструмент, и у меня сразу стало получаться. Это было удивительно! Многие не верили, послушав, что я лишь начинающий исполнитель. Но это было так. Не только тексты, но характер их исполнения с тех пор стали ко мне приходить как бы помимо сознания. И не только во сне, но и днем, когда бодрствовал… Помню, однажды дома я сам даже не понимал текст, играл на чатхане, говорил какие-то слова с шести вечера и до утра… Так было. Какими-то неведомыми путями я воспринимал текст, который не смог целиком запомнить. Но отрывки из этого сказания об одном из богатырей мне приходили еще несколько раз…

— А как ты объясняешь это?

— Мне сложно объяснить. До этого я был атеистом, учился в советской школе, никогда не заострял внимания на каких-то таинственных явлениях, но когда это стало касаться меня непосредственно, тем более здоровья, мне пришлось повиноваться чему-то или кому-то высшему…

— У тебя появилась потребность?

— У меня нет потребности. Скорее, необходимость. Например, иной раз пропустишь обряд кормления духов — тёсей, думаешь, да ладно. Нет, начинаются непонятные боли, которые проходят, если придерживаться установленных древних ритуалов…

— Как ты соотносишь свое творчество с творчеством известных хайджи — Кадышева, Аргудаева?

— Я не могу назвать себя хайджи. Возможно, с возрастом я смогу подумать об этом. Но есть эти странные явления, которые происходят со мной, мне приходится с ними считаться… Я просто стараюсь придерживаться тех норм, которые заложены в наших традициях…

— Мне приходилось слышать от известных исследователей, что современное музыкальное творчество содержит элементы эстрады…

— В этом влияние времени, попытка адаптации нашей музыки к современным ритмам. Но существует грань. Если говорить конкретно обо мне, то я свое будущее связываю с серьезными поисками в этническом направлении. При этом стараюсь не обращать внимания на упреки музыковедов, которые считают серьезным недостатком отсутствие музыкального образования. На мой взгляд, этническому музыканту только мешают каноны музыкального образования. Это я вижу на примере творчества тех ребят, которые получили консерваторское образование. У них музыка сильно изменилась. Они строят свою игру далеко от наших традиций. И чатхан уже звучит не по-хакасски. а в определенной степени как арфа, баян...

Традиция не исчезнет

— Можно ли сказать, что пройдет совсем немного времени по историческим меркам и прервется эта связь поколений хайджи в традиционном понимании… — в раздумье продолжил Слава. — У нас как-то был профессор Теодор Левин из Вашингтона. Он занимался изучением таких явлений, о которых я рассказывал, когда тексты приходят вроде бы ниоткуда, во сне. Они существуют не только у нас. Молодые люди в Туве, на Алтае неожиданно начинают рассказывать эпические сказания. По его мнению, в нашем регионе существует генетическая память, которая каким-то образом, энергетически, проявляется среди представителей коренных народов. Поэтому я склонен считать, что традиция эпического сказания, горлового пения не исчезнет. Современные музыковеды называют мое исполнение в эпическом стиле авторскими произведениями, придуманными мною. Да, бывает, я сочиняю, но основной пласт моих произведений просто в силу возраста не могу назвать своими. Я все-таки не настолько мудр (улыбается), чтобы претендовать на авторство… Когда я слушал, например, певца из Горного Алтая Аржана Кузерекова, он даже младше меня, я чувствовал, что это дар свыше. И он мне то же говорил о моем пении…

Исследования известного ученого Ларисы Анжигановой свидетельствуют, что социальный статус хайджи в прошлом был очень высок, поскольку они получали свой дар от сакральных сил и находились с ними в постоянном общении. Любая человеческая деятельность (мыслительная, бытовая, культуротворческая и прочая) в традиционном сообщении была сопряжена со сверхъ­естественной реальностью: всегда рядом (невидимо) находился еще один партнер по общению — дух-хозяин слова, вещи, стихии природы, предки… По ее мнению, чатхан всегда являлся эмоциональным сакральным медиатором общения народа по горизонтали (между поколениями) и по вертикали (со всеми тремя мирами). Таковым он остался и сейчас…

Писатель, блестящий знаток хакасского фольклора Галина Казачинова на мой прямой вопрос: “Кем являются современные исполнители хакасского эпоса?”, ответила так же прямо: “Хайджи”.

— Вообще-то, — сказал мне Вячеслав Кученов, — тех, кто одарен каким-то духом, очень мало. Мы еще очень далеки от мастерства исполнения великих хайджи Кадышева, Доброва, Аргудаева, Курбижекова. Иногда, прослушивая их записи, остаешься в недоумении: как, каким образом музыканты достигали высочайшего уровня исполнения? Они были замечательными импровизаторами и хотя жестко держались основной сюжетной линии, но придумывали самые различные моменты, чтобы или повеселить слушателей, или, наоборот, заставить задуматься… Всегда могу отличить среди исполнителей горлового пения, кто поет свою песню, а кто одарен “хозяином”. Это сразу чувствуется…

Прошли века, но по-прежнему живы на хакасской земле традиции горлового пения, почетом пользуются исполнители героического эпоса, тахпахов. Свидетельство тому — ставшие традиционными международные симпозиумы по чатханной музыке и горловому пению-хаю, которые проводятся в столице Хакасии. Достойнейшее место уготовано современным хайджи и во время празднования 20-летия образования республики.